АТОшник – это на линии соприкосновения.
А во время выяснения кто и кому должен, это уже частное лицо. И погибли ребята, которых жаль несомненно, на банальной стрелке.
Все это я уже видел в 90-е. И «ракеты» с набитым «Афганистан» 1982-84 на плече, и «я за вас, суки, кровь проливал!» И перестрелки с десятками убитых и раненых, взорванные автомобили, снайперские стрельбы по заказу. В набитой оружием под завязку стране, где люди с посттравматическим синдромом должны как-то обеспечить себе нормальную жизнь, сложно ожидать, что все будут исключительно печь пиццу.
Просто нам нужно привыкнуть к тому, что УБД и участник АТО, это не индульгенция. Что стрелка с участием ветеранов — это таки стрелка, а не парад. Что убийство, совершенное ветеранами, это таки убийство, а не политическая акция. И что уголовный кодекс — он для всех, а не выборочно.
Говорю я это не только о днепровской ситуации. Это обо всей стране в целом.
Кстати, погибли у нас двое ребят-фронтовиков, а сам предприниматель, за которого они «вписались» по просьбе побратима, цел. Вернуться с фронта и умереть в разборке за чужие бабки, приехав туда по дружбе, злая судьба.
Закон должен быть один для всех. Точка.
Человек с оружием на фронте — защитник. На улице мирного города — преступник.