Почему Порошенко не отреагировал на трагедию.
Одно из самых загадочных событий последнего времени событием в полном смысле не является. Не что-то произошло, а, наоборот, кое-что не произошло, и это непроизошедшее чрезвычайно значимо. Молчание президента по поводу гибели детей в одесском лагере «Виктория» кричит громче иных криков. А потом он промолчал, не стал комментировать решение суда отпустить обвиняемых в деле 2 мая ввиду недоказанности вины.
Хотелось бы просто понять, как Петр Порошенко сам себе объясняет необходимость воздержаться от реакции. Что произошло, когда он рассматривал, как теперь принято говорить, плюсы, минусы, подводные камни ответного публичного действия, и пришел к выводу, что лучше не надо? Каковы убедительные аргументы, чтобы отказаться от демонстрации простых человеческих эмоций горя, сочувствия, сожаления?
И еще одно возможное объяснение: на фоне большой – ну очень большой – политики, которой сейчас глава государства с видимым удовольствием занимается в Нью-Йорке, домашние неприятности перед отъездом могли показаться Петру Алексеевичу досадным отвлечением и помехой. Соответственно, и реакция была как на помеху: отмахнуться.
Ок, запомнили. Кажется, Петр Порошенко слишком большой политик для нашей маленькой страны с ее постоянными досадными неприятностями и трагедиями. Просто даже неудобно перед президентом.