Во встречах глав МИД интересно то, что они встречаются вообще.
Как известно, согласно договоренностям глав государств, до конца декабря именно министры должны были утвердить «дорожную карту» выполнения Минских соглашений.
И именно министрам предстоит констатировать, что никакой «дорожной карты» так и не появилось. Максимум, что могут себе позволить главы внешнеполитических ведомств — так это обменяться собственными проектами «дорожной карты» и тянуть время.
И это — то, что их объединяет. Павлу Климкину совершенно очевидно, что украинский парламент не будет принимать какие-либо решения законодательного характера по будущему Донбасса по крайней мере до того времени, пока на оккупированных территориях не обеспечена безопасность.
Да и превращение этих территорий в некую самопровозглашенную автономию в составе Украины в Киеве никому не нужно. Поэтому украинский министр будет интересоваться у российского, что с безопасностью.
А у Сергея Лаврова — задача другого плана: обеспечить сохранение за Россией контроля над оккупированным Донбассом до момента, пока не удастся «втиснуть» его в Украину на российских условиях или пока власть в Киеве не сменится на пророссийскую.
К тому же в Кремле хотят понять, какими будут первые действия на украинском направлении новой американской администрации. А потом — выборы во Франции, выборы в Германии. Куда спешить?
Для Франка-Вальтера Штайнмайера эта встреча министров вообще может стать последней. Уже в феврале глава немецкого внешнеполитического ведомства будет избран президентом ФРГ.
Так что задача Штайнмайера — чтобы ситуация не ухудшилась, а пути ее решения будет искать уже его преемник в министерстве.
А для Жана-Марка Эро вообще важно не предпринимать никаких резких движений.
Франция уже вошла в предвыборный период, правящие социалисты в непростой ситуации, поэтому администрации Олланда важно как не подводить своих партнеров по Евросоюзу, так и не предпринимать никаких демаршей по отношению к России, на восстановлении отношений с которой настаивают все ведущие участники президентской гонки.
Что можно решить в такой ситуации? Практически ничего. Министры встречаются исключительно для того, чтобы собственным присутствием продемонстрировать, что пациент — Минский процесс — скорее жив, чем мертв.