К чему приведет «смена караула».
Новым президентом Франции – самым молодым главой государства после Наполеона Бонапарта — стал 39-летний Эмманюэль Макрон.
Особых сомнений в его успехе накануне решающего второго тура, который состоялся в минувшее воскресенье, не было, особенно после того, как Макрон достаточно уверенно победил свою соперницу, лидера ультраправых Марин Ле Пен, на теледебатах.
И все же, если вдуматься, случилось маленькое политическое чудо: на выборах президента одной из пяти великих ядерных держав, одной из стран G7, победил человек, который год назад не выглядел даже крошечной звездочкой на французских предвыборных радарах.
Человек, который ни разу в жизни не баллотировался ни на одну выборную должность и не вел предвыборных кампаний.
Человек, не принадлежавший ни к одной из партий, лидеры которых по очереди занимали должность президента на протяжении без малого 59 лет истории Пятой республики.
Человек, который тонко почувствовал, что сложившаяся за эти годы французская партийная система находится в глубоком кризисе, и создал новую успешную партию. Даже не партию — движение «Вперед!»
Человек, который победил на выборах, будучи плоть от плоти французского истеблишмента — несмотря на то, что в последние годы во Франции, как и во многих других странах Запада, явно накапливался протест против традиционной политической элиты. Макрону же совершенно не помешало то обстоятельство, что он являл собой типичного представителя верхнего среднего класса.
Его родители – преуспевающие медики. За спиной у него престижный колледж Генриха IV в Париже и Национальная школа администрации – фабрика французской политической элиты. Работа в инвестиционном банке французской ветви Ротшильдов — Rothschield & Cie Banque — сделала Макрона миллионером.
Самой крупной сделкой, которую Макрон провел через этот банк, была покупка за 11,8 млрд долларов швейцарской корпорацией Nestle — крупнейшей в мире фирмой по производству пищевых продуктов – у другой всемирно известной фирмы, Pfizer Inc, подразделения по производству детского питания и товаров для новорожденных. Вознаграждение Макрона за успешное оформление этой сделки составило 2,8 миллионов долларов.
Макрон выглядел идеалистом, идущим против течения: в ситуации, когда не только во Франции – во всей Европе нарастали антиглобалистские настроения, когда все больше политиков, как правых, так и левых, пытались заигрывать с избирателями, обещая выйти из ЕС, из зоны евро, закрыть границы, ограничить иммиграцию, он шел на президентские выборы под казалось бы, старомодными и непопулярными среди многих французов лозунгами: за углубление интеграции с ЕС, за укрепление партнерства с Германией, за открытость Франции внешнему миру, против любых ограничений демократических прав и свобод граждан, включая иммигрантов из стран арабского Востока.
Эмманюэль Макрон с его из ряда вон выходящей семейной историей — женитьбой на собственной бывшей учительнице на 24 года его старше — казалось бы, был решительно неприемлем для консервативной, традиционалистской, католической Франции. Однако его необычный, но явно счастливый брак, возможно, даже добавил ему симпатий, особенно со стороны женщин-избирательниц, особенно достаточно многочисленных французских феминисток, рассуждающих примерно так: если для мужчины считается совершенно непредосудительным жениться на женщине много моложе себя, почему же тогда женщина не может себе позволить того же самого?
В ходе предвыборной кампании и сам Макрон однажды, образно говоря, примерил на себя женское платье — сравнил себя с Жанной д’Арк: мол, я спасу Францию, как когда-то спасла ее Орлеанская дева.
Кому-то это показалось пафосным, кому-то нескромным, но по сути так и произошло: Франция объединилась вокруг Макрона, чтобы не допустить к власти ультраправого кандидата, лидера Национального фронта Марин Ле Пен – хотя далеко не все, кто проголосовал за лидера движения «Вперед!», поддерживали его программу.
Он был в некотором смысле одиночкой – и неслучайно поздно вечером 7 мая появление Макрона на праздничном митинге его сторонников было так драматически обставлено: долгий-предолгий проход только что избранного президента по эспланаде Лувра, одного, без адъютантов, охранников и прочего эскорта, под торжественные звуки бетховенской «Оды к радости» — гимна Евросоюза.
Сценарий, о котором так много твердили: Европа катится вправо – не подтвердился. Победа Макрона во Франции продолжает иной тренд, который наметился за последний год: до этого ультраправые проиграли президентские выборы в Австрии, хотя им там сулили успех. В Голландии ультраправые, которым тоже предсказывали победу на парламентских выборах, тоже потерпели поражение. В Черногории победили сторонники евроинтеграции и вступления страны в НАТО – несмотря на отчаянное противодействие оппозиции, пиком которого стала попытка государственного переворота, к организации которого, возможно, имели отношение агенты российских спецслужб.
Даже в Болгарии на выборах в парламент тоже победила проевропейская партия, хотя ей пришлось затем пойти на компромисс и войти в коалицию с правыми радикалами.
Разумеется, сентябрьские выборы в Германии должны весомее всего подтвердить, насколько серьезен и глубок этот тренд.
Но прежде надо дождаться, чем закончится политическая борьба во Франции, которая еще далеко не завершилась.
Ситуация будет развиваться примерно по такому сценарию:
В следующее воскресенье, 14 мая, истечет официальный срок пребывания Франсуа Олланда на посту президента. В этот день состоится традиционная церемония «смены караула» в Елисейском дворце. Туда прибудет новоизбранный президент, уходящий глава государства встретит его перед входом в резиденцию. Между Олландом и Макроном состоится короткая беседа, после чего Олланд покинет Елисейский дворец в сопровождении почетного эскорта Национальной гвардии, а Макрон приступит к выполнению своих обязанностей.
В тот же день, согласно традиции, новый президент должен посетить могилу Неизвестного солдата у Триумфальной арки и парижскую мэрию.
Ориентировочно15 мая Макрон должен назвать имя нового премьер-министра – который, не исключено, пробудет в этой должности совсем недолго. Хотя формально назначение премьер-министра не требует утверждения парламентом, депутаты Национального собрания могут в любой момент объявить правительству вотум недоверия. Поэтому президент всегда назначает премьера, который пользуется поддержкой большинства. Большинства, которое будет сформировано по итогам двух туров законодательных выборов. Если победу одержат противники Макрона, ему придется, скрепя сердце, принять отставку своего назначенца и поручить сформировать новое правительство представителю противоположного лагеря.
Первый тур должен состояться 11, а второй — 18 июня. Система голосования во Франции устроена так, чтобы минимизировать возможность успеха случайных фигур, маргинальных кандидатов. В каждом избирательном округе разыгрывается только один мандат, и если в первом туре никто из кандидатов не набирает абсолютного большинства голосов, проводится второй тур, в который выходят только кандидаты, получившие не менее 12,5 процентов. Депутатское кресло в итоге достается тому, за кого во втором туре проголосует относительное большинство.
Тут важно напомнить: начиная с 1981 года, прямо вслед за выборами президента уже пять раз проходили парламентские выборы, и всякий раз по итогам этих выборов в Национальном собрании формировалось пропрезидентское большинство. Исключение составили только президентские выборы 1995 года – в тот момент их победитель, Жак Ширак, уже имел поддержку большинства французских парламентариев.
Но всякий раз речь шла о партиях, давно и прочно укорененных во французской политической системе, а движению «Вперед!» нового президента Эмманюэля Макрона еще года не исполнилось. Сумеет ли «Вперед!» составить конкуренцию традиционным партиям, которые, возможно, будут искать реванша за неудачу своих кандидатов на президентских выборах?
Тут стоит обратиться к данным французских социологов – специалистов по предвыборным опросам. Кстати, они молодцы – реабилитировали репутацию своей профессии, изрядно подмоченную ошибками, которые были допущены накануне референдума о выходе Великобритании из Евросоюза их британскими коллегами, уверенно говорившими о том, что победят противники брекзита — а вышло наоборот, и американскими социологами, дружно предрекавшими победу Хиллари Клинтон над Дональдом Трампом — которой тоже не случилось.
Последний опрос, проведенный накануне решающего тура выборов, предсказал победу Макрона примерно с тем счетом, с которым он и одержал верх – 66 процентов против 34. Ровно такой же результат принес и экзит-полл – опрос избирателей на выходе с участков для голосования, проведенный в день выборов.
Так вот, в минувшую среду – еще до окончательной победы Макрона – в респектабельной французской газете Les Echos был опубликован первый прогноз относительно того, как распределятся голоса по итогам выборов в парламент 11-18 июня 2017 года.
Опрос, проведенной по заказу этой газеты службой изучения общественного мнения OpinionWay-SLPV Analytics, показал, что консервативные, правые и правоцентристские силы смогут претендовать на 200 – 210 мест в новом составе Национального собрания Франции. Ультраправый Национальный фронт Марин Ле Пен получит не больше 25 мандатов. Социалисты и прочие левые силы завоюют в общей сложности 43 депутатских места — от силы. И, наконец, пропрезидентское движение «Вперед!», несмотря на молодость, может получить от 249 до 286 мандатов.
Напомню, для абсолютного большинства нужно 289 голосов. И эта цифра может оказаться вполне достижимой – ведь опрос не проводился на Корсике, на заморских территориях Франции и среди французов, проживающих в других государствах, а три этих категории избирателей теоретически могут дать партии Макрона еще 42 депутатских мандата.
Кроме того, за прошедшие несколько дней ситуация поменялась: на момент опроса Макрон был только кандидатом в президенты, а теперь он уже победитель, и это существенно увеличивает шансы на дальнейший успех его партии.
В прошлые годы, когда парламентские выборы проводились во Франции сразу после президентских (как это было, например, в 2002, 2007 и 2012 годах), всякий раз повторялась одна и та же картина: явка сторонников новоизбранного главы государства на парламентских выборах была выше, а разочарованные избиратели, чьи кандидаты проиграли борьбу за президентское кресло, шли на участки для голосования куда как менее дисциплинированно, и в итоге их партии теряли голоса.
Так, в 2012 году лидер социалистов Франсуа Олланд набрал в первом туре президентских выборов менее 30 процентов голосов. Но через месяц Социалистическая партия во втором туре выборов получила более 40 процентов голосов избирателей и с помощью 17 депутатов-«зеленых» образовала вполне комфортное парламентское большинство, на которое президент Олланд опирался все эти пять лет.
Впрочем, это его не спасло — президент он оказался крайне непопулярный. Ни у одного из французских президентов рейтинг не падал так низко, как у Олланда — осенью прошлого года всего 4 процента французов положительно оценивали его деятельность на посту главы государства.
Точно так же и Макрон не застрахован от грядущих неудач и даже массового разочарования избирателей. Но это может случиться потом, а сейчас он и его движение явно на подъеме.
Дополнительный импульс могут придать предстоящие кадровые назначения. В ходе предвыборной кампании Макрон все время подчеркивал, что будет выдвигать людей вне зависимости от их партийной принадлежности, исходя лишь из их деловых качеств, опыта, профессиональных заслуг.
Если в составе правительства, которое будет сформировано на переходный период – до выборов в Национальное собрание – окажутся популярные профессионалы, представляющие различные политические силы, это подтвердит обещание Макрона объединять Францию, преодолевать раскол в обществе и почти наверняка добавит еще голосов.
Еще до решающего второго тура президентских выборов Макрон заявил, что уже определился со своим кандидатом на пост премьер министра, но пока не хочет называть его имя.
Тем не менее, среди возможных кандидатов – весьма популярный министр обороны в нынешнем правительстве Жан-Ив Ле Дриан и бывший генеральный директор Всемирной торговой организации Паскаль Лами, возглавлявший ВТО с 2005 по 2013 годы.
Макрон также намекал, что всерьез рассматривает возможность назначить на пост премьер-министра женщину.
В этом случае, среди вероятных кандидаток — Анна-Мари Идрак, в прошлом – государственный секретарь по делам внешней торговли. Еще одна женщина-политик, которая может оказаться в премьерском кресле – это Сильвия Гулар, депутат Европарламента от движения «МоДем» (остроумное сокращение от французского «Mouvement démocrate», то есть «Демократическое движение»), возглавляемое Франсуа Байру, политиком-ветераном центристского толка, который трижды – в 2002, 2007 и 2012 баллотировался на пост главы республики, но неудачно.
Вопреки ожиданиям, в этом году Байру участвовать в президентских выборах не стал, а поддержал Макрона. Теперь между ними есть договоренность и об объединении усилий на предстоящих парламентских выборах. Сам Байру наверняка получит какой-то высокий пост.
Не исключено, что какой-то пост в правительстве получит и ветеран французской политики Ален Жюппе, который в прошлом был и премьер-министром, и министром иностранных дел, и министром обороны, и мэром Бордо, и пытался выдвинуться как умеренный кандидат от правых республиканцев на этих выборах, но уступил на праймериз Франсуа Фийону.
Среди кандидатов на различные министерские портфели упоминают и правого политика Ксавье Бертрана, который был министром труда во времена Саркози, и Жерара Колома – левого мэра Лиона, и даже главу МВФ Кристин Лагард, которая когда-то была министром экономики и финансов.
Впрочем, никто сегодня не может исключить и неожиданного исхода предстоящих парламентских выборов, возникновения каких-то хитроумных, экзотических коалиций на левом или на правом фланге. Может случится, что в итоге новый президент будет вынужден «сосуществовать», как когда-то целых пять лет президент Жак Ширак, с оппозиционным большинством в парламенте и оппозиционным премьер-министром.
Ждать осталось недолго – неделя до первых назначений, чуть больше месяца — до окончания второго тура судьбоносных выборов в Национальное собрание Франции.