Гнев из-за санкций подпитывает внутреннюю повестку Путина.
Российский президент Владимир Путин, как правило, отвечает на западные санкции так, как их авторы не ожидают: атакуя самих россиян, которые могли бы помочь своей стране. Его приказ о сокращении дипломатической миссии США до 455 человек – именно столько российских дипломатов находится в США – последний тому пример.
В 2012 году на Закон Магнитского, которым Конгресс США разрешил правительству вводить запреты на поездки и замораживать активы российских чиновников, причастных к нарушению прав человека, Россия ответила запретом на усыновление российских сирот американцами. Асимметричный ответ многим россиянам показался нелепым, и в Москве тысячи людей вышли на протест. Детей, которых не хотели усыновлять россияне – как правило, это дети с тяжелыми формами инвалидности – отдавали на иностранное усыновление, и было бессмысленно лишать их возможности получить лучшую жизнь. Но российское государственное телевидение провело масштабную кампанию, в которой говорилось о жестоком обращении с российскими детьми иностранными усыновителями, и делался акцент на национальной гордости. В то время опросы показали, что половина россиян поддерживает ответный законопроект, тогда как против – были меньше трети.
В 2014 году в ответ на санкции, которые ввели США и Европа из-за ситуации в Украине, Россия запретила импорт длинного списка продуктов из ЕС. На европейских производителей это повлияло мало: они компенсировали значительную часть потерь, увеличив экспорт на другие рынки и с помощью срочных мер для конкретных стран и направлений. Но каждый раз, когда ко мне приезжают гости из Москвы, я наблюдаю, как они скупают сыр, чтобы отвезти домой.
Те, кто скучают по французскому сыру – относительное, ориентированное на запад меньшинство. Большинству россиян понравилась ТВ-кампания (вместе с изображениями незаконно ввезенной еды, которую давят тракторы), доказывавшая, что контрсанкции полезны для российского сельского хозяйства. Две трети россиян заявили, что власть была права, введя продуктовое эмбарго. Только 12% граждан отметили, что от таких действий пострадает больше сама Россия, нежели Запад.
Теперь, когда Конгресс США принял новый пакет санкций, который систематизирует и ужесточает некоторые ограничения, принятые раньше, Путин хочет, чтобы американская дипломатическая миссия (посольство в Москве и консульства в Санкт-Петербурге, Екатеринбурге и Владивостоке) сократила штат. Из всех сотрудников миссии в Штатах были наняты лишь около 300 человек, остальные – а это больше 900 – местные, большинство из которых занимались технической работой. США, скорее всего, предпочтут сохранить больше дипломатов (и шпионов) и избавиться от местных. Это значит, что работу потеряют несколько сотен россиян. Но почти наверняка таким образом будет ограничена и возможность граждан РФ ездить в США, как отметил бывший посол Майкл Макфол.
Даже сегодня российский гражданин, обращающийся за визой в США в Москве, должен ждать 46 дней до обязательного консульского назначения. Время ожидания гораздо меньше в Петербурге, Екатеринбурге и Владивостоке, но теперь они, вероятно, тоже придут к московской норме, а в самой столице людям придется ждать так долго, что планировать поездку станет практически невозможно.
Если бы Путин хотел, чтобы его ответные меры были симметричны, он учел бы, что российская консульская служба в США выдала около 86 тысяч виз в 2015 году, тогда как американская миссия в РФ – почти 183 тысячи в 2016-м. Но Путину плевать на россиян, которые хотят поехать в США. Он многократно убеждал чиновников и сотрудников правоохранительных органов, что оказавшись в одной из западных стран, они могут стать целью разведывательных служб, а их активы могут конфисковать после тех или иных санкций. Тех, кто несмотря на это, все равно хотят поехать, воспринимаются едва ли не пятой прозападной колонной – так же, как и несчастных любителей сыра, и то меньшинство, которое считает, что российским сиротам в США могло быть лучше, чем дома.
Эта модель реакции России – важная составляющая ответа на популярный вопрос: почему Россия так озабочена западными санкциями, несмотря на неспособность европейских мер добиться заявленных целей?
Невозможно узнать, что делал бы Путин, не будь санкций. Но они не помешали ему привести сепаратистов в восточную Украину, удерживать Крым или устраивать кибератаки на страны Запада. И они не навредили его богатым друзьям. Не было никаких громких изъятий активов с того момента, как Италия заморозила недвижимость на сумму 30 миллионов долларов, принадлежащую партнеру Путина по дзюдо – а это комариный укус для миллиардера. Санкции также не нанесли большого вреда российской экономике.
Но так же, как и американские санкции, созданные для внутренней аудитории – в виде ответа на скандал о Трампе и России – ответ Кремля нужен для внутреннего потребления. Их используют как доказательство «русофобии» – любимого понятия российских чиновников для описания всего, что они считают несправедливостью по отношению к России и стремлением обуздать ее, а не сотрудничать. Ярость Кремля – это стратегия, а не признак боли.
Гнев из-за санкций подпитывает внутреннюю повестку Путина: страна окружена врагами и разрушается непатриотичными россиянами, развращенными враждебным Западом. Этот гнев направлен в основном на внутреннюю аудиторию и призван показать, что поиск друзей, возможностей или обычных удовольствий на Западе – бесполезно и даже вредно для родины.