Франция уже сдает.
Интернет и телевидение – это глобальные инструменты, а потому национальными методами победить огромную машину российской пропаганды не удается
События во Франции, так называемые протесты «желтых жилетов», никоим образом не были инспирированы РФ. Это давний отголосок социалистического прошлого Франции.
Вот мой друг, родом с юга страны, рассказывал, что поскольку коммунисты в свое время были там у власти во многих муниципалитетах, центральная улица его родного городка в 20 000 населения до сих пор носит имя Иосифа Сталина – так, как ее в 50-х переименовали коммунисты. Поэтому протесты – это внутренняя проблема Франции, возникшая из-за слишком больших социалистических ожиданий. И правы те, кто считает, что это никоим образом не напоминает украинский Евромайдан. Это протест неких французских евробляхеров.
И Россия решила воспользоваться этой ситуацией. Ведь этих желтушников-евробляхеров не интересуют политические вопросы. Им в первую очередь надо иметь большие зарплаты, меньше платить налогов и меньше нести ответственность – чтобы власть заботилась о населении. То есть французы хотят жить в некой патерналистской стране.
Безусловно, Россия влияет на политику европейских стран. В определенной степени в Италии, и очень серьезно – в Германии и Венгрии. Во всех этих странах есть пророссийские настроения, основанные на экономическом сотрудничестве. То есть основа любви европейцев к России – это деньги, а не сантименты по отношению к русской нации или культуре-литературе.
Статистика показывает, что Россия – это единственный партнер ЕС, где основное сотрудничество, инвестиции и проекты, происходят по линии крупного капитала. Например, в немецко-польском сотрудничестве основной товарооборот дает малый и средний бизнес. А в русско-немецкойм это на 80% крупный бизнес – Газпром и подобные компании. То есть сотрудничества между бизнесами нет – это исключительно решение государства. Скажет Путин, что будем сотрудничать с немцами, вот и идет туда большой капитал. Поэтому и правительства – итальянское, немецкое, венгерское – так искренне любят Путина. Они знают, что все зависит от его воли: не захочет он завтра дать немцам или венграм зарабатывать, значит все прекратится.
И такое влияние России не демонстрирует тенденцию к уменьшению. Она нарастает даже в условиях санкций: желающих их отменить очень много. А потому и немцы были очень разочарованы – если не сказать, что очень злы – тем, что произошло в Керченском проливе. Это испортило их план смягчить санкции – как теперь этому быть, когда произошло такое обострение?
Будет расти влияние России и онлайн. Несмотря на то, что ЕС вроде и готовился противостоять в киберсфере, им это пока не удалось. Как россияне влияли на организацию киберпровокаций – и на Брекзит, и на выборы в США – так и влияют. Единственной, кому удалось защититься, стала Франция. Но вот парадокс: если во время выборов Макрона удалось минимизировать влияние России, то в ходе протестов «желтых жилетов» такие попытки провалились.
И это свидетельствует о том, что российская стратегия кибервойны адаптируется. Они увидели, что у французов иная система защиты – и начали искать другие варианты. Таким образом россияне адаптируются к условиям ведения кибервойны быстрее, чем их оппоненты. Российская кибермашина оказалась лучше французской: на выборах последняя одержала победу, а на протестах – наоборот. Россияне оказались более ловкими и на шаг опередили французов.
Нельзя сказать, что европейцы не принимают меры – они делают это постоянно. Есть национальные инициативы, есть общая политика ЕС, готовятся к вмешательству американцы. И как видим, противоядия пока найти не могут. Думаю, что со временем придет понимание того, что борьба в пределах одной страны – Чехии или Франции – неэффективна. Интернет и телевидение – это глобальные инструменты, а потому национальными методами победить огромную машину российской пропаганды не удается.
Так, ЕС имеет совместный проект борьбы с российской пропагандой. Но посмотрим, чем они ограничиваются: присылают несколько раз в неделю какие-то бюллетени. Подобное не дает нужных результатов, и означает только то, что механизмы ЕС архаичные, и противостоять российской угрозе не могут. Их нужно модернизировать – а это возможно только при участии США.
Украина находится в еще более трудной ситуации чем Европа. Присутствует так называемое языковое единство – россиянам ничего не нужно переводить на иностранный, и поэтому мы должны готовиться. Прекрасную инициативу по противодействию вмешательству России в украинские выборы сейчас начал Atlantic Council совместно с Фондом Виктора Пинчука. Знаю также, что активно бороться с российской пропагандой Украине будут помогать правительства Канады, США и Великобритании. Это уже происходит: идет серьезная подготовка на уровне министерств и СБУ, и детали этого сотрудничества очевидно преимущественно засекречены.
Эти страны понимают уязвимость украинской позиции. Поэтому мой прогноз таков: сегодня противодействовать российской пропаганде мы не готовы, но чем ближе к выборам, тем наши возможности будут расти.