Недавние трагические события вспоминаются еще на подъезде к Майдану Независимости. В метро едут бабушки с красными тюльпанами, обернутыми в целлофан, с надписью «Вечная память». Молодые парни с планшетами одной рукой держат за руку своих девушек, другой – охапки гвоздик.
Пожалуй, выражение настолько сильное выражение скорби не появлялось на лицах украинцев уже давно. Даже 9 мая уже стало ожидаемым днем, когда нужно вспомнить погибших и, к том же, праздником. При этом гибель почти сотни человек за пару дней стала полной неожиданностью. И победу праздновать рано, говорят на Майдане.
Майдан приходит в себя, а люди – поминают погибших
«Майдан не должен уходить, — говорит мужчина в теплой куртке до пят, греясь у бочки с огнем. – Да вы и сами видите – почитайте плакаты. Мы хотим, чтобы виновные в гибели наших братьев понесли наказание».
Мужчина грустным взглядом обводит площадь. «Думаете, нам тут хорошо стоять? Конечно, нет. Домой хочется. Но, если бы у вас убили любимого или отца, вы бы никогда не оставили это просто так. Не поехали бы домой».
Транспаранты в эпицентре протестной Украины действительно изменились. Если раньше на них сложно было вычленить основное требование людей – одни считали целью Майдана евроинтеграцию, другие – отставку Кабмина, третьи – амнистию арестованных или вообще – импичмент действующему Президенту, то сейчас, глядя на плакаты, можно с уверенностью сказать – единственное, что хотят люди – это наказание виновных.
«В сгоревшем Доме профсоюзов до сих пор лежат трупы. Их боятся вытягивать потому, что перекрытия рушатся на глазах. Но погибшие там точно есть, я уверен. На 3-ем этаже ведь был госпиталь, а раненые вряд ли смогли быстро эвакуироваться», — говорит член афганской сотни Владимир.
Тысячи людей до сих пор стоят на Майдане. Не меньшее количество постоянно приносит цветы и лампадки со свечами на баррикады и под Стелу Независимости. Вереница из букетов и лампадок простирается от первой баррикады на Институтской возле входа на станцию метро до перекрестка с Крещатиком. Если раньше мелодией Майдана был бой в металлические бочки, то сейчас – молитва, которую беспрестанно читают священники.
«Слишком высокая цена получилась у обычной смены власти», — сказал один из бойцов самообороны Сергей, которая до сих пор охраняет Майдан.
Погибшие стали друзьями почти каждому протестующему
После пожара в Доме профсоюзов Майдан, фактически, лишился своего основного штаба. Сейчас у митингующих три основных центра дислокации сил – Украинский дом, здание Главпочтамта и КГГА.
«В Украинском доме находится медчасть, кабинет психолога, здесь отдыхают штабы сотен самообороны и афганцев, — рассказывает член афганской сотни Владимир. – Главпочтамт, по сути, перебрал на себя функции Дома профсоюзов, когда тот сгорел. Там тоже находится медчасть, кабинет психологической помощи и координационный центр. В КГГА, как и в Украинском доме, все желающие могут отдохнуть».
Психологи и раньше работали на Майдане, однако не настолько активно. После событий прошлой недели, когда многие лишились друзей и близких, а некоторые просто не могли наблюдать смерть даже незнакомых людей, психологическую помощь начали оказывать в каждом здании, занятыми митингующими.
«Понимаете, даже если до Майдана мы с человеком не были знакомы, то после недели, которую мы провели, стоя на посту вместе, этот человек становится близким другом», — говорит боец самообороны Сергей. На нем до сих пор надета вся амуниция – каска, мотоциклетные наколенники, бронежилет, в руках – дубинка.
«Мы как после войны. Невозможно вчера еще вытаскивать мертвого товарища из-под пуль и каждую секунду ждать своей смерти, а сегодня бегать здесь в джинсах и фоткаться на баррикадах», — спокойно говорит парень.
Люстрация в Украине слишком сложна, чтобы воплотить ее в жизнь
Выходом из ситуации, который, скорее всего, удовлетворил бы людей, является люстрация. Однако, как считают эксперты, в нынешнем положении ее провести практически нереально.
Во-первых, люди, потерявшие своих близких, готовы сами «судить», если ни линчевать виновных. Они уже дежурят возле аэропортов столицы, отлавливая чиновников, желающих в спешке покинуть Украину. Словив мелкого чиновника, его вернут на рабочее место. А что, если попадется «крупная рыба»?
Эксперт по вопросам люстраций Виталий Андриевский считает, что люстрацию можно вводить только после того, как будут изучена информация от спецслужб. «Люстрация – это очень сложное юридическое и политическое мероприятие. Оно проходит три этапа и первый их них предусматривает режим полной секретности. Проводится изучение архивных и агентурных материалов спецслужб. Люди же не должны знать, что проводится проверка на благонадежность», — говорит Андриевский.
Во-вторых, какая именно структура может заниматься подобной проверкой в нынешней ситуации, эксперты однозначно ответить не могут. Александр Палий, например, считает, что необходимо или создавать отдельный орган, который бы занимался вопросом люстрации, или проводить «чистку» в существующих госорганах. Но и первый, и второй вариант займет много времени. Люди ждать долго не будут.
Верховная Рада, в свою очередь, люстрацию никогда не проведет. «Не надейтесь на это. Против самой себя?», — задает риторический вопрос Виталий Андриевский.
Майдан показал чудеса организованности и взаимовыручки украинцев. Люди начали от самостоятельного создания госпиталей и кухонь и закончили (пока что) созданием народных «правоохранительных» дружин. Можно долго спорить, заменили ли они на данный момент действующую милицию, но уж точно стали к ней неплохим дополнением.
Читайте также: Майдан может расходиться, — Турчинов
Будут ли эти люди ждать, пока виновных, найдут, засудят, накажут? Какое-то время да. А потом снова продемонстрируют необычайную организованность, взявшись за это дело сами.
Источник: Сегодня.ua