Чем больше публичных оценок со стороны лидеров мнений и Запада — тем меньше пространства остается для популизма и замалчивания проблем
Точно так же, как в российских средствах массовой информации меняется экономическая повестка дня, в украинском медиапространстве меняется социально-политический контекст обсуждений. Если раньше доминирующей темой являлась внешняя агрессия и возможные сценарии развития конфликта, то теперь внешние события уступили место ситуации внутри страны.
Критика власти за саботирование ключевых реформ звучала и раньше, но до этого вполне сносным объяснением для среднего избирателя было то самое “военное время” и “планы агрессора по дестабилизации”. Отдельные журналисты (включая российских) прямо указывали на то, что сами военные действия в целом выгодны украинской власти именно из-за возможности списывать на них все ошибки и намеренные промедления.
Несмотря на то, что финальное перемирие не наступило, в целом угроза полномасштабных военных действий снизилась, и все большее количество лидеров мнений начало задавать власти неприятные вопросы о том, что происходило и происходит внутри страны. Власть пока явно не адаптировалась к происходящему, поэтому все еще считает уместным на вопросы о коррупции отвечать стандартными заготовками о военном времени и отпоре агрессору. На текущем этапе такие заявления в лучшем случае просто игнорируются, а в худшем — вызывают у среднего активного избирателя целую гамму чувств — от разочарования до откровенной злости.
По большому счету, ничего удивительного не происходит: смена повестки с внутренней на внешнюю была предсказуема, отсутствие значительных результатов — тоже. Тем не менее, общая усталость от происходящего ощущается, причем как со стороны активной части населения, так и со стороны Запада. По большому счету, ни те, ни другие не могут оставить ситуацию как есть: активная часть населения понемногу формирует свое видение страны, в которой она хочет жить, а Запад продолжает работать над масштабным геополитическим проектом по интеграции Украины, который вряд ли будет свернут только из-за саботажа со стороны отдельных лиц.
В конечном итоге, давление с обеих сторон на украинскую власть будет только усиливаться. Показательным моментом была информация о том, что США отказываются предоставлять Украине кредитные гарантии до отставки Генерального прокурора, которую считают важным пунктом программы по борьбе с коррупцией. Несмотря на то, что в дальнейшем Артем Сытник (глава Национального Антикоррупционного бюро) опроверг эту информацию, вектор нарастающего давления Запада стал в целом понятен. В публичную сферу начнут все больше попадать четкие требования, связанные с проведением реформ и борьбой с коррупцией, причем теперь будут называться конкретные имена и конкретные санкции за невыполнение требований. Похоже на то, что Запад окончательно разуверился в желании и способности украинской власти решать комплексные задачи, поэтому переходит к микроменеджменту с постоянным освещением происходящего. Будут хвалить, будут ругать, но никакое событие без внимания и оценки не останется.
С гражданским обществом ситуация также накаляется: если раньше активная часть общества в основном устраивала длительные баталии в социальных сетях (то есть по сути в своем микромире), то теперь эта чаша переполнена и начала выливаться в традиционные медиа. Отдельные журналистские расследования, которые появляются в прессе, уже получают полноценное продолжение в Антикоррупционном бюро благодаря запросам прогрессивных депутатов, а выступление Святослава Вакарчука во время вручения ордена не только отразило мнение значительной части общества, но и стало своеобразным медиа-прецедентом. Очевидно, что за Вакарчуком последуют и другие, оказывая свое влияние на общественное мнение.
Чем больше публичных оценок со стороны лидеров мнений и Запада — тем меньше пространства остается для популизма и замалчивания проблем. В любом случае, у гражданского общества в Украине объективно куда больше важных тем для обсуждения, чем цена на нефть и курс рубля. Ключевая же задача на первом этапе — полностью и бесповоротно ликвидировать медиа-тишину, которую так любят большие коррупционные деньги, и которую так не любят нарушать политики.