С каждым годом писать о годовщинах независимости все труднее

О нелегкой судьбе нашей Украины.

Вспоминаешь первую, эмоциональную, почти детскую реакцию 24 августа 1991 года: вот, страны не было, могло и не быть вовсе – а она уже есть и в зале заседаний парламента ты видишь ее настоящий флаг – и все это происходит буквально за несколько минут. И эта эмоциональная реакция, конечно же, мешает тебе трезво думать о будущем. Ты забываешь, что и в этом зале – и тогда, когда выйдешь на улицу – ты находишься среди людей, которые еще вчера не хотели никакой независимости, которые называли своей Родиной Советский Союз, которые искренне смеялись над тобой, когда ты спрашивал у них – разве не Украина? Не Украина ваша Родина?

Ты вырос среди них и будешь жить среди них. И ты не должен удивляться тому, что также искренне, как вчера они считали своей Родиной Советский Союз, завтра они будут уверять тебя, что всегда были украинцами до мозга костей и ни о чем, кроме Украины не думали. Ты не должен считать их приспособленцами и конъюнктурщиками, способными подстроиться под любое государство, которое провозглашается на этой территории. Нет, лучше ты решишь, что они запуганы и замучены годами репрессий, русификации и систематического внедрения комплекса неполноценности, который должен отравлять жизнь каждому, кто не очень правильно говорит на имперском языке и приехал в большой город откуда-то оттуда, где еще не изжили украинский и украинство. Но все же ты не сможешь не спросить себя: а как же будут строить новое государство те, кто привык относиться к любому государству, как к суповой миске?

А потом с каждым годом тебя будет охватывать разочарование. Потому что будет проходить время – и ничего не будет меняться. Более того, провозгласившая независимость и вроде бы решительно двинувшаяся к будущему страна так же стремительно начнет погружаться в свое же советское прошлое. Будто испугавшись самой себя. Испугавшись Украины. И ты увидишь, что люди вокруг тебя озабочены только выживанием – и при этом воспринимают это выживание прежде всего, как обязанность государства. И когда это государство – ну не само государство, а второй его президент – объявит главным условием их выживания дружбу с Россией и дешевый российский газ – они будут аплодировать и этому президенту, и этой привычной “халяве”. А ты со своими мыслями о том, что это всего лишь очередная ловушка, перейдешь в категорию городских сумасшедших.

Благодаря этой вере в “халяву” сформировалась модель успеха – бандитское разворовывание страны. Каждый тащит столько, сколько сможет. Идеальным объявляется тот вор, который делится с окружающими. И это не просто потайное настроение общества, это – публицистический призыв: надо делиться! Не хватает только Януковича, чтобы оказаться на верхушке этой воровской пирамиды.

Но перед тем, как на елке нашей независимости засияет эта косноязычная звезда, произойдет Оранжевая революция. И придется убедиться еще в одной болезни, поразившей украинское общество за первое десять с лишним лет государственности – болезни имитации патриотизма.

Эта болезнь – естественная реакция на воровство со стороны тех, кто не получил своего куска пирога при первоначальном “дерибане” капитала. И тех, кто повзрослел в годы независимости и просто не имел возможности участвовать в разворовывании страны. Теперь одни будут имитировать успехи в бизнесе – на самом деле оставаясь самыми заурядными бандитами. А другие – имитировать любовь к Родине. Ну и заодно – гражданскую активность, честную журналистику, борьбу с коррупцией – словом, все, что позволит оказаться как можно ближе к деньгам, отечественным или западным. Самый яркий пример этой имитации – панамский беглец Каськив, главный радикал Оранжевой революции и выдающийся казнокрад региональной “контрреволюции”. Но яркий – только потому, что он уже в Панаме. А сколько таких радикальных каськивых еще в Украине – и все еще вызывают у публики бесконечный восторг?

Эта имитация, возведенная в ранг государственной политики, губит первую попытку страны вырваться из безвременья – даже когда президент Ющенко говорит правду, ему уже не верят, даже когда он предпринимает правильные шаги – как во время российского нападения на Грузию – его уже никто не поддерживает. Он теперь такой же городской сумасшедший, как и ты. Только к тебе лучше относятся. До Януковича и его елки остается только шаг.

И вот тут ты опять расходишься со своими соотечественниками. Потому что подавляющее большинство их верит, что эта уродливая тупая диктатура гопников навсегда и старается изо всех сил к ней приспособиться. Самые смелые критикуют Табачника. Самые дальновидные посещают Межигорье. Остальные делают то же, что делали их советские бабушки и дедушки – выживают. Но ты понимаешь, что им не выжить. Государство рушится – хотят они того или нет. И ты не понимаешь, что будет, когда оно рухнет, доеденное термитами и брошенное гражданами.

И когда Украина уже падает навзничь – красивое дерево, изглоданное изнутри – происходит чудо Майдана. Чудо, которое всегда спасало украинский народ в самый последний момент – чудо восстания. Отдельное спасибо Януковичу и его банде – их наглость и тупость заставили объединиться всех, кто еще вчера не представлял себе такого союза. Да, первыми на площадь пришли, среди прочих, имитаторы. Да, быстро подтянулись провокаторы. Но когда появился Народ – ни тех, ни других уже просто не было видно. Не было видно за людьми.

И когда ты жил в этом почти религиозном угаре восстания, ты не мог не спрашивать себя: а что будет, когда чудо завершится? Когда люди разойдутся с Майдана и поймут, что им предстоит не просто изменить государств. Им придется его оживить, потому что пока они собирались с силами – оно погибло.

Реанимация совпала с войной. Пока в одной палате делали искусственное дыхание, в другой – убивали, калечили и насиловали. Я не могу сказать, что это впервые в истории – когда одновременно роддом и крематорий. После успешных восстаний так было всегда. Но никогда – в нашей жизни. Оттого так трудно с этим свыкнуться. Оттого такой трудной стала эта жизнь после чуда.

И, конечно, опять раздолье для имитаторов. И провокаторов. И коллаборационисты привычно ждут своего часа, чтобы в нужный момент повести нас на восток. Но все это уже напрасно.

Потому что за последние годы эта страна для многих из нас перестала быть суповой миской. А стала судьбой. Да, все еще не хватает ответственности – не только по отношению к стране, но и по отношению к собственной судьбе. Да, все еще не хватает реалистичной оценки действительности. Да, все еще присутствует желание сотворить себе кумира из любого попавшегося под руку или увиденного на экране ничтожества.

Но, с другой стороны – а чего хотеть от людей, которые никогда не строили собственного государства, а когда получили шанс его построить – потеряли понапрасну два с лишним десятилетия. Теперь мои соотечественники будут взрослеть со страной, которую они успели потерять, обрести, защитить и полюбить.

Это будет трудное взросление – с человеческими жертвами, экономическими проблемами, эмиграциями и возвращениями, разочарованиями и надеждами. Из 25 лет нашей государственности большая часть времени была потрачена практически впустую. И теперь самое важное – это сделать так, чтобы не были потрачены впустую последующие 25 лет.

Тогда 50-летие независимости мы сможем встретить в стране, которая обрела себя и стала ценностью для своих граждан. Которую уже никогда не придется реанимировать. В которой уже не добиться успеха коррупционерам, приспособленцам, имитаторам и провокаторам.

Потому что модель успеха будет другая – тяжелая и честная работа, которой нам всем предстоит заниматься все ближайшие десятилетия. Работа для Украины. И для каждого из украинцев.

Источник