Преступная деятельность чекистов не исчерпывается насилием и ложью.
Лев Толстой писал, что насилие идет рука об руку с обманом, и именно союз убийства и лжи дает возможность малому числу людей совершать насилие над большим числом. Создавая государства для защиты от насилия, люди не учли возможности появления тоталитарных государств, культивирующих террор и насилие для сохранения бесконтрольной власти. В таких государствах насилие представляется не как нечто чрезвычайное и противоестественное, а, наоборот, совершается в таких масштабах и такими средствами, о которых в прежние времена не могла додуматься самая богатая человеческая фантазия. Впрочем, даже Свифту не могло прийти в голову, что в террористическом государстве противоестественная, ненормальная, аморальная, полная лишений жизнь — это и есть то счастье, о котором мечтало человечество.
Преступная деятельность чекистов далеко не исчерпывалась насилием и ложью. Последователи марксизма свято верили в преобразующую силу науки и пытались поставить ее на службу своим изуверствам. Я коснусь только трех направлений их преступной деятельности, полностью опустив «научные» приемы воздействия на человеческое сознание и карательную медицину.
Эксперименты по скрещивания обезьяны и человека. В 1920-30-е гг. лично Ежов поддержал опыты советского биолога-животновода И.И.Иванова (1870-1932) по созданию выносливого, неприхотливого, нечувствительного к боли и безукоризненно послушанного, то есть «идеального» солдата-убийцы путем опытов по гибридизации человека и обезьяны. Не говоря об антинаучности и нравственной ущербности таких «экспериментов», несовместимых с генетикой, отмечу, что русский «Мичурин от зоологии» работал под контролем ОГПУ, — точно так же, как впоследствии работы по созданию ядерного оружия курировались Берия. В опытах утратившего тормоза ученого осеменение самок горилл, шимпанзе и русских женщин проводили «что ни на есть естественным способом» (см. К. О. Россиянов «Опасные связи: И.И.Иванов и опыты скрещивания человека с человекообразными обезьянами»).
О целях экспериментов Иванова «Красная газета» в августе 1927 г. писала прямым текстом: «Предполагается поставить обсеменение обезьян разных видов между собой и с человеком. В виде опытов будет поставлено оплодотворение женщины от обезьяны и обезьяны от мужчины по способу проф. Иванова». Самое удивительное, видные русские биологи не только горячо поддержали эту антинаучную и бесчеловечную (я бы сказал — чудовищную инициативу), но уверили «застрельщика», что «это было бы крупным торжеством науки в СССР, фактом мирового значения».
Хотя эти опыты завершились полным фиаско по причине генетически безграмотной постановки задачи, они ярко продемонстрировали бесчеловечность и абсолютную безнравственность организации, готовой «потратиться» на создание воинственных монстров (по терминологии чекистов — «суперсуществ»), столь необходимых большевикам для построения коммунизма. Поскольку по словам профессора, «заказанные в Габоне шимпанзе и пигмеи доставлены не были», а чернокожие красотки не хотели беременеть от обезьяны и рожать обезьяньих шариковых, он писал на родину из джунглей: «Думаю, женщин, желающих подвергнуться опыту, несравненно легче найти в Европе, чем в Африке».
Известный питомник обезьян в Сухуми был создан именно для продолжения изуверских опытов чекистов-«дарвинистов» по созданию из «помесных гомункулюсов» суперсолдат. Естественно, питомник находился в ведомстве ОГПУ и курировался непосредственно заместителем председателя ОГПУ Ягодой. Живой и активный интерес чекистов к этой проблеме диктовался исключительно тем, что физические возможности шимпанзе и горилл значительно превосходят человеческие.
Интерес к опытам по созданию «идеального солдата» воскресил довоенный друг Сталина Адольф Гитлер: одной из целей созданных им преступных организаций «Аненрбе» и «Гемини» также были медицинские эксперименты, проводимые над пленными женщинами и детьми из лагерей смерти.
Опыты Павлова на беспризорниках. Мы хорошо знакомы с вивисекторскими опытами Ивана Павлова над собачками, но страна по сей день пытается скрыть аналогичные эксперименты, проводимые академиком над детьми. В качестве «лабораторного материала» использовались поставляемые чекистами беспризорники в возрасте 6-15 лет, а криминальные эксперименты проводились в Филатовской больнице и в отделе экспериментальной педиатрии ИЭМа (Н.И.Красногорский «Развитие учения о физиологической деятельности мозга у детей» и «Высшая нервная деятельность ребенка»).
Жуткие эксперименты носили массовый характер, а чекисты и комиссары «присели пред ученым в глубоком реверансе», обеспечив павловцев всем необходимым. Подопытные детишки подвергались жесткому и болезненному хирургированию: проток слюнной железы («стенонов проток») выводился изо рта наружу, по «собачьему» принципу, на всю жизнь уродуя лица несчастных детишек. Вот как подобные изуверства описал Н.И.Красногорский: «В детскую клинику 1 Медицинского института была принята больная К.Х. 11 лет. Мы прикрепили кругом фистулы менделеевской замазкой небольшую воронку, посредством которой обычно собирается слюна у оперированных животных, и получили возможность количественно измерять секрецию слюнной железы у этой больной. Сначала мы легко выработали естественный условный рефлекс, показывая ребенку различные пищевые вещества».
Вивисекторы изучали физиологические реакции детей на разные лакомства, для чего давали голодной «шпане» шоколад, клюкву, капустные кочерыжки или хлеб. Но болевое воздействие превосходило голодные позывы несчастных детишек, нередко совершавших побеги из лаборатории. Тогда подключались комиссары, беглецов отлавливали, возвращали, усмиряли и направляли обратно. Разумеется, сироты до конца своих дней не понимали, что дырки в их щеках венчают долгую историю «научного постижения принципов работы головного мозга», конкретнее — того, что тайна мышления имеет примитивную физиологическую разгадку. Важнейшим для большевиков выводом из этого живодерства было: «Уникальных свойств, которые бы отличали мозг человека от мозга животного, не существует». Так теория условных рефлексов перестала быть «про собачек» и стала «про человека», отправив на свалку все экзерсисы о «таинстве человеческого мышления» заодно с понятиями «совести», «веры», «морали», «святости» и человечности в целом.
Не удивительно, что когда в 1929 году Павлова номинировали на вторую Нобелевскую премию, то его кандидатуру комитет отклонил на этапе рассмотрения, порекомендовав более никому не показывать разработки с беспризорниками как «факт, порочащий науку», «дикарство» и «химически чистый цинизм, до которого не должен опускаться ученый».
Лаборатория ядов. Исследования и разработки ядовитых и наркотических веществ, предназначаемых для террористических акций государства и уничтожения политических противников, начались еще при жизни одного из главных преступников мира Председателя СНК Ленина. В 1921 году по его личному распоряжению был создан кабинет № 2, или «Специальный кабинет», первый прообраз биохимической лаборатории, в которой, кроме химиков, работали фармацевты и токсикологи. В задачу «кабинета» входила разработка ядов и тайных способов их применения. Поначалу токсикологическая лаборатория была создана непосредственно при Председателе Совнаркома, но на всю дьявольскую мощь заработала в 1926 г. войдя в структуру ОГПУ. Нарком Генрих Ягода, интересовался ядами вполне профессионально: он был фармацевтом по образованию. При Ягоде лаборатория состояла уже из двух подразделений: химического и химико-бактериологического.
«Рыцари плаща и кинжала» использовали яды с большим размахом, в том числе для «чистки» на самой Лубянке (глава ОГПУ В.Менжинский, начальник Иностранного отдела НКВД А.Слуцкий, заместитель Ежова М.Фриновский, чекисты-перебежчики И.Рейсс, В.Кривицкий, Г.Агабеков и многие, многие другие).
В конце 20-х годов при председателе ОГПУ была создана Особая группа из сотрудников Коминтерна и разведки, главной задачей которых было уничтожение политических противников СССР, в первую очередь из числа русских эмигрантов. Наиболее известными «активными акциями» советских спецслужб были похищения генералов Александра Кутепова и Евгения Миллера, убийства лидеров украинских националистов Евгения Коновальца, Льва Ребета, Степана Бандеры, а также архиепископа Закарпатья Феодора Ромже. К последним прямое отношение имела вышеуказанная лаборатория.
Еще несколько примеров такого рода «ликвидаций»: племянник бывшего японского премьера принца Коноэ, офицер японской армии, якобы внезапно умерший от скоротечного тифа; последний комендант Берлина Гельмут Вейдлинг, внезапно скончавшийся в ноябре 1955 года во Владимирской тюрьме как бы от острой сердечной недостаточности; германский фельдмаршал Эвальд фон Клейст, умерший в октябре 1954 года от острой сердечной недостаточности (советское руководство не хотело, чтобы этот военачальник вернулся в ФРГ, и, возможно, мстило инициатору формирования казачьих частей вермахта из бывших советских граждан). Судоплатов уверяет, что и шведского дипломата Рауля Валленберга, спасавшего европейских евреев, также казнили при помощи яда.
«Эффективность» работы отравителей резко возросла после того, как одну из адских лабораторий смерти НКВД возглавил наш отечественный Эйхман, «доктор смерть» Майрановский, не только изобретавший новые яды, но лично выполнявший «заказы партии и правительства». На всех этапах эволюции «лаборатории смерти» ее работу неизменно курировало первое лицо ордена мерзавцев и живодеров.
В лабораториях российских спецслужб создавали не только яды, но вещества, воздействующие на участки мозга, которые отвечают за ту или иную человеческую деятельность или необратимо превращающие людей в идиотов. Чекисты могли также заразить неугодного им человека каким-либо заболеванием, например, инфицировать туберкулезной палочкой, венерическими заболеваниями либо спровоцировать сердечный приступ. Преступная медицина, фармакология, биологическое оружие и КГБ — это своеобразный симбиоз, преследующий цель «заметать следы».
В лабораториях Майрановского жертв убивали во время медицинского обследования: заключенных вели на «обследование» и впрыскивали им яды. Здесь готовились яды быстрого и медленного действия, быстрораспадающиеся токсины, провоцирующие сердечные приступы, и многое другое. Каждый день десятки ученых ходили на работу, «творили», получали награды и премии, затем возвращались домой и воспитывали детей.
В книге «Спецоперации» один из наиболее посвященных в эти «дела» людей П.Судоплатов писал: «Спецблок внутренней тюрьмы скорее напоминал гостиницу. Помещения, в которых содержались заключенные, можно было назвать камерами лишь условно: высокие потолки, нормальная мебель. Однако место это при Сталине было зловещим. В этом здании находилась комендатура НКВД-МГБ, где в 1937-1950 гг. приводились в исполнение приговоры в отношении лиц, осужденных к смертной казни, а также тех, кого правительство считало необходимым ликвидировать в особом, то есть несудебном, порядке».
И еще: «Проверка, проведенная еще при Сталине, а затем и при Хрущеве в 1960 г., в целях антисталинских разоблачений, показала, что Майрановский и сотрудники его группы привлекались для приведения в исполнение смертных приговоров и ликвидации неугодных лиц по прямому решению правительства в 1937-1947 гг. и в 1950 г., используя для этого яды. Мне известно, что подобного рода акции осуществлялись нашей разведкой за рубежом также и в 60-70-е годы. Об этом говорил и писал генерал-майор КГБ Олег Калугин».
В 1954 году на допросе руководитель бактериологической лаборатории академик ВАСХНИЛ С.Муромцев, сам убивший 15 заключенных (данные Бобренева), утверждал, что он был поражен садистским отношением Майрановского к cвоим жертвам. В качестве «подопытных» в токсилогической и бактериологической лабораториях широко использовали немецких и японских пленных и политэмигрантов.
Особый интерес Майрановский уделял ядам скрытого действия, то есть веществам, вызывавшим симптомы не отравления, а как бы «естественной смерти», скажем от инфаркта миокарда, стенокардии, инсульта… Перед ним была поставлена задача — чтоб инфаркт был, а яда обнаружено не было. Для этого использовал карбиламинхолинхлорид или «К-2». Он убивал жертву в течение 15 минут и почти не оставлял следов. Кроме того, лаборатория интенсивно изучала наркотические вещества, которые могли бы стимулировать «откровенность» допрашиваемых жертв. В 1942 году Майрановский заявил начальству, что обнаружил средство развязывания языка: якобы под влиянием определенных доз рицина «подследственные» начинали откровенно говорить то, что думали. Японские военнопленные, офицеры и рядовые, а также арестованные японские дипломаты также использовались в экспериментах по «проблеме откровенности».
Химические препараты и наркотики применяли не только в лаборатории, но и в обеих тюрьмах Лубянки, № 1 и 2 при допросах политических заключенных, арестованных в странах Восточной Европы.
Лаборатория Майроновского полностью отвечала максиме вождя «Есть человек — есть проблема, нет человека — нет проблемы». Действительно, еще со времен Борджиа яд стал «идеальным средством» для «решения» политических проблем, но уже — в массовых масштабах.
Видимо, никогда и никому не удастся составить полный перечень жертв гебистских «ученых», экспериментировавших с ядами. Большая часть документов уничтожена. Но есть веские основания полагать, что не без помощи ядов ушли на тот свет известный украинский историк и бывший глава Центральной Рады Михаил Грушевский, (он погиб вскоре после инъекции, сделанной в одной из московских клиник). С большой вероятностью от яда, созданного по его же указанию, погиб сам руководитель ОГПУ Менжинский, еще — Нестор Лакоба, первый секретарь компартии Абхазии, к смерти которого приложил руку сам Берия. Существуют веские свидетельства, что «продукцию» профессора-упыря Майрановского «испробовали» Н.Крупская и М.Горький. А еще были Орджоникидзе, Куйбышев, скончавшийся в 1935 г. от внезапного склероза сердца, Томский, Щербаков, Жданов и сотни других «заклятых друзей», соратников по партии.
В 1958 году с помощью радиоактивного талька пытались убить советского перебежчика Николая Хохлова, которому КГБ поручило убить главу НТС Григория Окуловича и председателя Временного правительства Александра Керенского. Хохлова с большим трудом спасли американские врачи. Известна также неудавшаяся попытка отравления Александра Солженицына и смертельное отравление радиоактивным полонием перебежчика-разоблачителя Александра Литвиненко.
В 1946 году был уничтожен один из лидеров украинских националистов Шумский, находившийся в ссылке в Саратове. Болгарский диссидент и антикоммунист Марков был убит в Лондоне, где он работал на Би-Би-Си. Жизнь другого болгарского политического эмигранта, Владимира Костова, также получившего «укол зонтика» в парижском метро, к счастью, была спасена врачами. Ядовитая игла была вовремя извлечена из его тела, и рицин не успел проникнуть в организм.
Далеко не последним «достижением» «доктора смерть» стала разработка такой системы отравления, которая не была бы ядом в буквальном смысле этого слова, то есть — метода отравления через воздушную среду. Скажем, яд наносили на электрическую лампочку, он испарялся при ее включении и действовал через дыхательную системы жертвы. О новом методе уничтожения Майрановский докладывал Берии. Согласно одной из версий, много лет спустя именно таким образом был умерщвлен в гостиничном номере Анатолий Собчак.
Ну, а как обстоят дела уже в наши времена? Похоже, «доктор смерть» оставил хороших приемников. Борис Володарский в журнале «The Wall Street Journal» от 7 апреля 2005 года писал: «По свидетельству Александра Кузьминова, бывшего руководителя биологической агентурной сети, который в феврале сего года опубликовал в Новой Зеландии книгу «Biological Espionage» («Биологический шпионаж»), сегодня адская лаборатория является главным потребителем и поставщиком 12-го отдела Директората «С» СВР, который занимается вопросами биологической войны. «Продукция» наших Борджиа — ядовитые биологические рецептуры и химические вещества — постоянно совершенствуется на протяжении многих лет по мере того, как развитие науки открывает новые возможности, а у лидеров Кремля появляются новые потребности. Даже в наше время известно несколько примеров отравлений. Так, агент КГБ отравил пищу афганского лидера Хафизуллы Амина, а в марте 2004 года с помощью отравленного письма убрали лидера чеченских сепаратистов Хаттаба.
Многие сотрудники Майрановского поплатились за бесчеловечные эксперименты. Щеголев и Щеглов покончили жизнь самоубийством, Филимонов, Григорович и Емельянов превратились в алкоголиков или заболели психически, а Дмитриев и Маг стали инвалидами.
Впрочем, большинство изуверов сейчас на «заслуженном отдыхе», и никак не опасаются того, что в обозримое время появится законопроект о признании КГБ преступной организацией.