Не от всех требовался его уровень мужества.
Пресс-секретарь Белого дома Сара Сандерс и руководитель аппарата Белого дома Джон Келли предлагали выпустить официальное заявление по поводу смерти сенатора Джона Маккейна. В нем они хотели напомнить о военном прошлом покойного и охарактеризовать его как героя. Однако это предложение было заблокировано президентом Дональдом Трампом, (Washington Post).
Семья сенатора не хочет видеть президента США на похоронах, и Трамп реагирует в твиттере предельно сдержанно: «Мои глубочайшие симпатии и уважение семье сенатора Маккейна. Наши сердца и молитвы с вами!».
Сравните со словами, которые посвятил своему сопернику по президентской кампании 2008 года Барак Обама.
«Мы с Джоном Маккейном представляем разные поколения, имеем совсем разный бэкграунд и были соперниками на самом высоком политическом уровне. Но при всех наших различиях мы разделяли преданность чему-то большему – идеалам, за которые выступали, боролись и приносили жертвы поколения американцев и иммигрантов. Мы рассматривали наши политические баталии даже как привилегию, нечто благородное, возможность служить проводниками высоких идеалов как у себя в стране, так и продвигать их по всему миру. Мы рассматривали нашу страну как место исключительных возможностей, и американское гражданство как наше патриотическое обязательство гарантировать, что так будет всегда.
Немногим выпали испытания, которые прошел Джон, и не от всех требовался уровень мужества, которое он показал. Но все мы можем стремиться быть достаточно сильными, чтобы ставить большее благо выше своего собственного. В лучших своих проявлениях Джон показал нам, что это значит. За это мы все перед ним в долгу. Самые искренние соболезнования от Мишель и меня Синди и всей семье».
Нынешняя политика, и не только американская, испытывает острый дефицит благородства. Вездесущая гибридность разъедает ценности и элементарные приличия. В этих обстоятельствах простой и прямой политик-вояка вырастает в масштабную фигуру, которая являет сложным и неприлично гибким важный этический урок. Вот только кто его станет учить? Ведь Джон Маккейн ушел, а эти остались.